В иудаистской мифологии и каббалистических текстах Самаэль занимает особое место как одна из самых противоречивых и многогранных фигур. Его образ сочетает в себе черты ангела смерти, демона-искусителя и даже падшего архангела, что делает его изучение особенно увлекательным.
Имя Самаэль (סַמָּאֵל) происходит от соединения двух древнееврейских слов:
Таким образом, имя можно перевести как "Яд Божий" или "Слепота Бога", что отражает его двойственную природу. Интересно, что в некоторых текстах его имя интерпретируют также как "Слепой к Богу".
В Таргуме Ионафана (древнем арамейском переводе Библии) Самаэль отождествляется с ангелом смерти, пришедшим за Моисеем. Этот эпизод показывает его связь с переходом души в иной мир.
В различных текстах Самаэлю приписывают несколько ключевых функций:
В роли ангела смерти Самаэль описывается как беспристрастный исполнитель Божественной воли. Он не действует по собственному произволу, но выполняет предопределенное:
В отличие от христианских представлений о Сатане, Самаэль не является полной противоположностью Бога, а скорее выполняет необходимую функцию в Божественном плане.
Как искуситель, Самаэль часто ассоциируется с Змеем из Эдемского сада. В мидраше (Берешит Раба 19:4) прямо говорится:
В том же мидраше описывается, что именно Самаэль подговорил Еву нарушить запрет, пользуясь тем, что изначально принял облик ангела.
Образ Самаэля претерпел значительные изменения в разных течениях иудаизма:
В раввинистическом иудаизме Самаэль чаще предстает как строгий, но справедливый ангел. В каббалистической традиции (особенно в трудах Лурии) его образ становится более демонизированным, сближаясь с христианскими представлениями о Сатане.
Хотя в поздних текстах эти образы сближаются, изначально между ними существовали ключевые различия:
В Книге Еноха (неканоническом тексте) Самаэль упоминается как один из падших ангелов, но не как их предводитель.
В средневековых еврейских текстах Самаэль часто изображается с определенными символами:
Образ Самаэля оказал значительное влияние на современную литературу и кинематограф:
Это свидетельствует о том, что даже в секулярном мире фигура Самаэля продолжает вызывать интерес и интерпретироваться по-новому.