Образ иштомы - душевной истомы, тоски, внутреннего изнеможения - занимает особое место в русской классической литературе. Это состояние, граничащее между физическим недомоганием и духовной опустошенностью, стало своего рода лейтмотивом многих произведений.
Интересно, что понятие иштомы имеет древнерусские корни и встречается уже в летописях, однако именно литература XIX века дала этому состоянию глубокую психологическую разработку.
Федор Михайлович Достоевский, мастер психологического анализа, неоднократно обращался к теме иштомы. В "Преступлении и наказании" Раскольников испытывает это состояние после убийства: "Душа его опустела и охладела, как комната, в которую перестали топить".
Характерные черты иштомы у Достоевского:
Антон Павлович Чехов в своих рассказах демонстрирует иштому как состояние повседневной русской жизни. В "Ионыче" герой постепенно погружается в это чувство, теряя интерес к жизни:
"Он растолстел, разленился, опустился... Давно уже не было у него волнений, биений сердца, подъемов духа"
Отличительные особенности чеховской иштомы:
Интересно сравнить подходы разных авторов к изображению этого состояния:
У Достоевского иштома носит трагический, почти экзистенциальный характер, в то время как у Чехова она становится частью повседневности, приметой обыденной жизни.
Не только прозаики, но и поэты обращались к теме иштомы. Фет в своем стихотворении "На качелях" мастерски передает это чувство:
"И чем жарче день, тем слабее руки,
Тем невнятней шепчет усталый рот..."
В лирике иштома часто связана:
Это состояние в русской литературе редко бывает статичным – оно либо приводит героя к духовному перерождению (как у Достоевского), либо становится причиной его нравственной деградации (как у Чехова).
Проанализировав различные произведения, можно выделить характерные черты героя, испытывающего иштому: